Herbert Krause

[DDD777]

,,...25-го ноября 1941 г. я был награжден генералом военно-воздушных сил боевым знаком отличия зенитной артиллерии...''

[DDD777]

,,...Оба места, Колпино и Никопольское, мне навсегда запомнились, потому что перед Колпино и Красным Бором я пережил самые тяжелые танковые атаки и находился там самое большое время на этом отрезке фронта перед Ленинградом. За эти бои позже я получил также Железный Крест 1-ой степени от главнокомандующего 6-го воздушного флота...''

 

Документ подписан командующим 6-го воздушного флота LW :

 

Robert Ritter von Greim

 

RK : 24-06-40

EL : 02-04-43

Sw.: 28-08-44

 

[DDD777]

Роберт фон Грейм - Robert Ritter von Greim

 

Ро́берт риттер фон Грейм (нем. Robert Ritter von Greim, Ritter — титул «рыцаря» за полученный в Первую мировую войну баварский орден Максимилиана-Иосифа; 22 июня 1892(18920622), Байрейт — 24 мая 1945, Зальцбург), немецкий лётчик обеих мировых войн, главнокомандующий люфтваффе с 23 апреля по 23 мая 1945 года.

 

Начало карьеры

 

Начал службу в июле 1911 фаненюнкером (кандидатом в офицеры) в Баварском железнодорожном батальоне. В январе-октябре 1912 учился в военном училище в Мюнхене. С 29.10.1912 субалтерн-офицер 8-го Баварского полевого артиллерийского полка.

 

Первая мировая война

 

До августа 1915 служил в 8-м Баварском артиллерийском полку, с 9.3.1915 адъютант 1-го дивизиона. В августе 1915 направлен на курсы лётчиков-наблюдателей при авиационном батальона 3b.

 

С 4 ноября 1915 года летчик-наблюдатель полевого авиационного батальона А 204. С октября 1916 по февраль 1917 года проходил подготовку летчика-истребителя в 1-м Баварском авиационном запасном батальона в Шляйсхайме. С 22 февраля 1917 года служил в 46-м авиационном батальона, с 4 апреля 1917 года — в 34-й истребительной эскадрилье. С 19 июня 1917 года — командир 34-й истребительной эскадрильи; одновременно 21 марта — 27 апреля 1918 года командовал 10-й авиагруппой, в апреле-июле 1918 года — авиагруппой «Грейм».

 

В марте 1918 года Грейм, вероятно, стал первым немецким лётчиком, уничтожившим британский танк.

 

Всего в Первую мировую войну Грейм одержал 28 воздушных побед.

 

12 ноября 1918 года переведен в 8-й Баварским полевой артиллерийский полк, а 30 декабря 1918 года назначен руководителем станции воздушной почты «Мюнхен» (по 14.10.1919).

 

Между мировыми войнами

 

31 марта 1920 года уволен с военной службы.

 

Окончил двухгодичные юридические курсы при Мюнхенском университете, в 1922—1924 годах работал в банке.

 

В 1924—1927 годах обучал китайских военных лётчиков в Кантоне.

 

С января 1927 по март 1934 года руководил авиашколой Германского авиационного союза (DLV) в Вюрцбурге.

 

1 апреля 1934 года вернулся на военную службу и был назначен командиром авиагруппы «Дёберитц» в составе авиаэскадры «Рихтгофен». С 1 июля 1934 года командир 132-й авиаэскадры «Рихтгофен» и комендант авиабазы «Дёберитц». С 1 апреля 1935 года инспектор истребительной и штурмовой авиации, с 10 февраля 1936 года инспектор средств авиационной безопасности и снаряжения. С 1 июня 1937 года начальник Управления кадров Имперского министерства авиации.

 

С 31 января 1939 года командир 31-й, с 6 февраля 1939 года — 5-й авиадивизии.

 

Вторая мировая война

 

Участник Польской кампании, после которой 25 октября 1939 года был назначен командиром V авиакорпуса, с которым в составе 3-го воздушного флота принял участие в Норвежской кампании, кампании на Западе и в «Битве над Англией». В основном корпус состоял из бомбардировщиков.

 

С июня 1941 года участвовал в военных действиях на советско-германском фронте. С 1 апреля 1942 года начальник Командования ВВС «Восток», созданного на советско-германском фронте на базе VIII и V авиакорпусов. 5 мая 1943 года авиационное командование преобразовано в 6-й воздушный флот, командиром которого стал Грейм. Считался одним из лучших летчиков и командиров люфтваффе.

 

В осажденном Берлине

 

24 апреля 1945 года Адольф Гитлер направил Грейму, находившемуся со штабом флота в Мюнхене, телеграмму с приказом прибыть в Имперскую канцелярию для доклада. С большим трудом Грейм и пилот Ханна Рейч прорвались в Берлин. Утром 25 апреля они прибыли в Рёхлин, планируя воспользоваться вертолетом. Из-за его повреждения Грейм был вынужден воспользоваться самолетом «Фокке-Вульф-190». В сопровождении истребителей прикрытия самолет проскочил на бреющем полете позиции советских войск и сел на аэродроме Гатов. Отсюда Грейм и Рейч вылетели в центральный район Берлина на тренировочном самолете «Арадо-60». Над Тирнгартеном они были обстреляны советскими зенитками, и Грейм получил ранение в ногу. Рейч взяла управление на себя и посадила самолет на автомагистраль близ Имперской канцелярии.

 

Утром 26 апреля, приняв Грейма, Гитлер сообщил ему об отстранении Г. Геринга от всех должностей и немедленно назначил Грейма главнокомандующим люфтваффе. Последний, кому присвоено звание генерал-фельдмаршала авиации (Generalfeldmarschall der Flieger). Несмотря на тяжелое ранение, Грейм вылетел в Плён — ставку преемника фюрера гроссадмирала Дёница. Фактически Грейм уже не мог осуществлять руководство люфтваффе: отдельные части действовали на своих участках без консультаций с центральным командованием, а штаб люфтваффе сохранил верность Герингу. 23 мая 1945 года вместе со всем составом нового правительства арестован американцами во Фленсбурге. В тюремном лазарете покончил жизнь самоубийством, отравившись капсулой с ядом.

 

Производства

фенрих — 7.1.1912;

лейтенант — 25.10.1913;

обер-лейтенант — 17.1.1917;

капитан — 15.2.1921;

майор — 1.1.1934;

подполковник — 1.9.1935;

полковник — 20.4.1936;

генерал-майор — 1.2.1938;

генерал-лейтенант — 1.1.1940;

генерал авиации — 19 июля 1940;

генерал-полковник — 16.2.1943;

генерал-фельдмаршал — 25.4.1945

 

Награды

Железный крест 2-го класса — 26.11.1914;

Королевский Баварский орден военных заслуг 4-го класса с мечами — апрель 1915;

Железный крест 1-го класса — 10.10.1915;

Королевский Баварский орден военных заслуг 4-го класса с мечами и короной — 18.5.1917;.

Рыцарский крест Королевского прусского ордена Дома Гогенцоллернов — 29.4.1918;

Pour le Mérite — 14.10.1918;

Рыцарский крест Королевского Баварского военного ордена Макса-Иосифа — 23.10.1918;

Почетный крест фронтовика 1914—1918

Планка к Железныму кресту 1-го и 2-го класса — 1939;

Рыцарский крест Железного креста — 24.6.1940;

Рыцарский крест с дубовыми листьями — 2.4.1943;

Рыцарский крест с дубовыми листьями и мечами — 28.8.1944

 

http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%93%D1%80%...%84%D0%BE%D0%BD

 

 

 

 

 

 

 

 

 

[DDD777]

 

 

жили еще несколько престарелых русских. Сначала у нас с ними не было вообще никакого контакта. Позже, когда мы их задействовали на нашей полевой кухне и отдавали им кое-что из нашей еды, развились хорошие добрососедские отношения.

Наш командир батареи старший лейтенант Фикеншер в качестве выжидательного района для наших машин выбрал большое деревянное помещение за двумя высокими домами. Вблизи домов, но по-отдельности, стояли наш обоз с полевой кухней, вагоны с материалами, канцелярия и другие машины и немного в стороне между тремя крестьянскими домами и зданием фабрики стояли наши пушки и буксиры.

Наша задача состояла в том, чтобы защищать фронт перед Ленинградом нашими пушками и отражать атаки танков.

Район сосредоточения войск в Никольском располагался примерно в пяти километрах от главной боевой линии и соединялся с ней узкими полевыми дорогами. По этим полевым дорогам осуществлялось оснащение частей, которые стояли на передовой линии. Подъездные дороги часто становились целью русской артиллерии. Так как части этих дорог можно было увидеть, были встроены блиндажи. Перевозка боеприпасов и продовольствия осуществлялась поэтому по этим дорогам в-основном ночью. Не смотря на это, снова и снова были потери от огня артиллерии на этих дорогах.

Наша артиллерия однажды ночью в определенное время открыла заградительный огонь по русским окопам. Пользуясь этим обстрелом, мы направили обе наши пушки при помощи атаки окопов дальше вперед, за несколько метров позади первого защитного окопа. При помощи саперов пушки были опущены на плоские земляные углубление, так чтобы все равно была хорошая точка для обстрела. Чтобы быть незаметными, пушки и стальные шлемы были окрашены в полоску белой краской. Рядом с пушками саперы соорудили земляные бункеры на замерзшей земле, которые немного защищали нас от артобстрела. Солома и свечи давали немного тепла.

К каждой из двух пушек были приставлены командиры и пять человек. Связь через полевой кабель и телефон поддерживалась с кампанией и батальоном, которые располагались в передовых окопах.

 

[DDD777]

 

У меня все еще была моя пушка и старая отличная команда, к сожалению, без моего друга. Но для него в качестве наводчика орудия я нашел достойную замену.

Пушечные команды на обоих пушках на передовой линии, если это было возможно, по истечении недели сменялись другой командой. Так же сменялись пехотинцы и саперы. Они вскоре заменились австрийской дивизией. Мы называли новых соседей «товарищ зашнурованный ботинок», потому что они носили ботинки на шнурках вместо сапог с коротким голенищем.

Так как ближайшие русские окопы располагались от наших от 50 до 100 метров, было само собой разумеющимся готовность помочь друг другу. Для сохранения нашей позиции и выживания было необходимо товарищеское отношение, и так-же способность защищать жизнь друг друга.

Когда в русских окопах горланили и кричали, мы знали, что русские солдаты получали выпить свою водку и скоро пойдут в атаку. Вдали появлялись первые танки. Потом мы подвергались обстрелам артиллерии, а также со стороны «катюш» и танков. Так как мы располагались очень близко к русским окопам, гранаты взрывались недалеко от нас. Кончено, мы были готовы к таким атакам. Пушка стояла в боевой готовности, а пехотинцы готовились открыть огонь из своих гранатометов и пулеметов. Все происходило все еще по похожей схеме. Всегда были сложные минуты, которые потом проходили. Неимоверно много мыслей проходило через мою голову и, наверняка, то же самое происходило с моими товарищами. Я думаю, на фронте мы все заново выучили молитвы! Да, а потом началось! Нас обстреливали в окопах гранатометчики и «катюши» из ближайшей местности, и уже невозможно было ни слышать крики раненых и крики «урааа-урааа» поднимающихся из окопов русских. В-основном, нападали батальоном в примерно 500 человек и танковой поддержкой. В общей сложности при огне из всех видов оружия атаки отражались. Наши пушки со своими шрапнельными гранатами против пехоты и противотанковые гранаты сыграли большую роль в успехе обороны. Много русских ушло из жизни во время атак, несмотря на это, комиссары звали их в бой снова и снова.

[DDD777]

На поле боя лежало много убитых. Не только русские могли пожаловаться на потери, у нас и у пехоты тоже были жертвы и раненые. Наши пушки были для русских и их артиллерии особой целью. Как я уже писал, это были 7,62 см пушки с противотанковыми гранатами, которые вселяли в нас страх. Они стреляли точно и быстро. В то время, когда я находился на этом отрезке фронта, три и наших пушек были разбиты и заменены другими. Когда у меня не было задачи стрелять со своей артиллерией, то командир батареи давал мне другие задания. Кроме всего, я ездил с ним в штаб дивизии, чтобы получать дальнейшие приказы. Также он посылал меня туда, чтобы я принял участие в однодневном обучении противогазовой обороне. Когда он поехал на фронт, он взял меня с собой. Пешком мы пробирались по глубокому снегу к боевым постам частей, с которыми мы вместе работали. У меня было чувство, что постепенно он готовил меня к моей «бытности лейтенантом». Мы понимали друг друга очень хорошо, хотя его отношение к войне отличалось от моего. Он прекрасно говорил по-русски и читал много русских книг. Что ему особенно нравилось, так это алкоголь и прослушивание русских песен на старом граммофоне. Как я потом узнал, через год он пал в бою.

В начале 1942 года становилось все холоднее. Это было тяжело для пехотинцев в защитных окопах. Нельзя было особо выглянуть за край окопа, потому что снаружи русские стрелки вели охоту на головы. Кое-кто из немецких солдат умирал от таких выстрелов в голову. Было страшно стоять на вахте окопа. При таком большом морозе до минус 40º не было ничего необычного в том, что кто-то из солдат-ополченцев замерзал во сне. Отмороженные ноги не были редкостью. Было тяжело даже справить свою нужду. Вода и моча замерзали тут же. Железо оружия было таким холодным, что если взять его голыми руками, то кожа прилипала и повреждалась. Оружие нужно было держать в тепле, чтобы рычаги и затворы не замерзали. Это распространялось, конечно, и на перекрытия наших пушек. Наш шорник и водители машин имели свои особые проблемы с машинами. Провода и приводы замерзли, а горючее превращалось в хлопья. Тут помогал только открытый огонь под двигателем и утепляющие одеяла.

 

[DDD777]

Особая благодарность выдана вахтмисту Краузе, генералом Люфтвафе - Rudolf Bogatsch ( RК : 20-3-4), за проявлённую храбрость и уничтожение 3 русских таков (52+т) в особо короткий срок!

[DDD777]

Search ResultsGeneral der Flieger Rudolf Bogatsch

 

http://www.lexikon-der-wehrmacht.de/Person...atschRudolf.htm

 

http://www.ritterkreuztraeger-1939-45.de/L...tsch-Rudolf.htm

 

[DDD777]

 

В феврале 1942 г. я заболел желтухой и попал примерно на две недели в лазарет в Скаблино. После всех лишений на фронте мое пребывание здесь, не смотря на мою желтуху, казалось мне отпуском. Я получал соответствующую диетическую пищу, хотя я уже снова чувствовал себя бодро, должен был оставаться в кровати до полного выздоровления.

Русские хотели прорвать окружение Ленинграда с Востока, со стороны фронта Волхова. С 21-го марта по 13-е апреля 1942 г. новые советские армии нападали на оборонительные позиции 16-ой армии. Чтобы оборониться от танковых атак и уничтожить танки, части 6-ой зенитной дивизии и также две пушки из моей батареи под моим руководством были откомандированы для обороны фронта возле Кундуя. Здесь разыгралось два крупных боя. С очень сильной поддержкой артиллерии и особенно большим количеством «катюш»

 

[ РИСУНОК ]

Внушающая страх трофейная «катюша», которая нам ранее не была известна

 

здесь хотели осуществить прорыв танками, но наша оборонительная позиция выстояла. Так как едва ли в северной части находились немецкие танковые единицы, оборона от танков была произведена крупнокалиберной артиллерией и нашими зенитными пушками. Некоторые атаки, растянувшиеся на многие дни, отражались с огромными потерями обеих

 

[DDD777]

 

 

сторон. Зенитные батареи обстреляли всего 18 тяжелых танков и многие повредили, в чем и я принимал участие.

В конце апреля вместе со своими двумя пушками я вернулся в свою часть в Никольское и 1-го мая 1942 г. получил звание лейтенанта. В батарее я был теперь командиром пушечной группы, значит командиром четырех тяжелых пушек. Новые районы ведения боя должны были быть сообщены на главной боевой линии перед Колпино. Здесь рассчитывали на атаки тяжелых танков. При расстановке наших пушек выявились большие сложности. Погода, зима принесли нам большие холода и снег, теперь мы имели дело с оттепелью и грязью. Двигать пушки по грязи было действительно нелегко.

Между тем главная боевая линия была осаждена солдатами из Испании, «Голубой дивизией». Это были храбрые солдаты, вооруженные только ножами, продвигали вперед свои штормовые группы и даже брали пленных.

 

[ РИСУНОК ]

Я в качестве новоиспеченного лейтенанта

 

Большинство сильных атак из области Колпино были отражены. Русские начинали свои атаки сильным ураганным огнем и нападали

 

[DDD777]

 

большим количеством танков. Многие танки были уничтожены нами и частями артиллерии. Было страшно смотреть, как много мертвых русских, сопровождавших свои танки, лежали перед нашими окопами. Сегодня задаешься вопросом: почему все это должно было происходить? Это были тоже все молодые парни, как мы, у которых вся жизнь была впереди.

 

[ РИСУНОК ]

2 см пушка с лафетом

 

После этих тяжелых боев я получил 14-дневный отпуск, который я провел в Гамбурге у своих родителей.

В Никольском мне была доверена легкая зенитная артиллерийская часть с четырьмя 2 см пушками. Так как я учился на этих пушках, у меня не возникло проблем с руководством и принятием этой артиллерии. Мой товарищ Шредер, который в то же самое время стал лейтенантом, взял на себя пушечное подразделение. 2 см пушки были выставлены в 500 метрах за нашими линиями в окружении около 150 метров для защиты от воздушных атак. Они были переменно под командованием унтер-офицера или старшего ефрейтора. Возле одной из пушек, которая находилась на маленькой возвышенности, я жил в земляном бункере, потому что оттуда у меня был хороший обзор моих пушек.

Возвышенность располагалась рядом с небольшой дорогой, которая постоянно использовалась провизорами и небольшими деревянными повозками, обеспечивавшими едой и боеприпасами свои части. Дорога к передовым частям была опасной. Очень часто дороги провизии обстреливались. Во время холодной зимы с провизией групп было все больше проблем.

[DDD777]

 

[ РИСУНОК ]

Наша 2 см зенитная позиция в засыпанном месте расположения пушки

 

Подвоз провизии по железной дороге и по плохим дорогам очень часто подвергался нападению. Партизаны пересекали эти пути и заграждали их. Это была борьба, которая разворачивалась вне фронта. Мы могли это почувствовать, потому что очень часто должны были страдать от голода. Между главными боевыми линиями и нейтральной зоной между русскими и немцами завязалась борьба за капустные кочерыги, которые там еще стояли. Когда из-за удара гранаты на провизионной дороге был убит конь, началась борьба за мясо, где также и мои люди принимали участие. Прямо на месте конь был разделан и поделен. От конного стейка, который мне предложили, я отказался. Я не мог есть мясо коня, для меня лучше было голодать, но зато мои люди по-настоящему были сыты.

Это было прекрасное время, которое я пережил здесь, несмотря на голод. Одного из старших ефрейторов звали Карл-Хайнц Шрот. Благодаря своему чувству юмор и острому уму даже в тяжелые времена мог создать хорошее настроение. Очень часто и долго мы вели глубокомысленные и интересные беседы. Мне хотелось его пожалеть. Но это основывалось на взаимности; потому что он хотел даже обручить меня со своей сестрой Ханнелоре Шрот, которая в то время крутила свои фильмы.

В следующее время у нас было много работы с нашими пушками. Наводящие страх боевые самолет ,,ИЛ2’’ пребывали во все большем количестве и обстреливали позиции артиллерии, расположенные за фронтом части, убежища и все, что двигалось за фронтом.

 

[DDD777]

 

 

[ РИСУНОК ]

Русский бомбардировщик «ИЛ2» Ильюшин

 

Однажды нам удалось сбить самолет противотанковыми гранатами. После того как повсеместно говорили о том, что эти самолеты были бронированы, мы получили специальные боеприпасы для обстрела этих самолетов.

14-го июля 1942 г. пришел приказ о моей передислокации в легкую зенитную часть 75, которая находилась возле Волхова. Командир 2-ой батареи, старший лейтенант фон Корцфляйш пал в бою. Так как в тот момент в части не было офицера, который выполнил бы такую задачу, я должен был взять на себя эту 2 см батарею. Для меня в то время было особой честью быть командиром батареи такой интересной части, не смотря на то, что прощание с моими старыми товарищами далось мне очень тяжело. Батарея состояла из двенадцати 2 см пушек на лафетах и с защитными блоками. На самодвижущихся лафетах были вмонтированы ходовые колеса.

 

[ РИСУНОК ]

2 см пушка на лафете, которая была в моей батарее

 

[DDD777]

Примерно в эти же дни 17-07-1942, Херберт получает свое Мороженое Мясо.

[DDD777]

Документ подписан командиром 6 моторизированной зенитной дивизий - General Major Werner Rudolph Anton.

 

General Major Werner Rudolph Anton

 

DK - 29.04.1943

RK - 11.06.1944

 

http://www.ww2awards.com/person/28117

 

http://www.ritterkreuztraeger-1939-45.de/L...ner-Rudolph.htm

 

 

[DDD777]

 

Было не просто найти мою новую часть в Волховской области. На мотоцикле штаба дивизии меня привезли в мою новую часть. По телефону уже сообщили о моем прибытии. Прием первого вахмистра был очень смешанным. Еще точно не отболело, что командир батареи пал в бою, а с ним и некоторые солдаты. Кроме того я был еще очень молод, в то время как многие солдаты в батарее были намного старше. Они наверняка задавались вопросом, как теперь все будет происходить? После того как мне показали главный бункер и представили помощника бывшего командира, мне показали место батареи.

 

[ РИСУНОК ]

Земляной бункер у Волхова, укрытый стволами деревьев

 

Пушки стояли на большой лесной просеке в земляных углублениях. Каждая была окружена земляным валом. Следующим соседом была 15 см батарея с 4 пушками, которую мы должны были защищать от воздушных и наземных атак. Команды моей батареи располагались в бункерах из деревянных стволов вблизи пушек.

Я представился своим новым товарищам. О том, чего я от них ожидал, мне им не нужно было говорить. Это все были стреляные зайцы. Интересен был мой помощник, спальное место которого находилось в моем бункере. Выяснилось, что он был профессором высшего музыкального училища. На вопрос, хочет ли он и далее оставаться у меня, он сразу ответил «да». Во время моего пребывания в батарее мы общались очень хорошо.

[DDD777]

 

Между нами выросла отцовская дружба. В отношении возраста он мог быть мне отцом.

 

[ РИСУНОК ]

Мой бункер в позиции батареи с моим помощником

 

В следующие дни я представился командиру соседней батареи и узнал, что тяжелая батарея была на конной тяге. Только так вообще можно было передвигать батарею по этой болотистой местности.

Главная боевая линия находилась примерно в трех километрах отдалении посреди почти непроходимого леса. Через командира батареи артиллерии я узнал, что мы были окружены русскими частями. Прорыв захвата дополнительными резервными частями 16-ой армии был невозможен, потому что в данный момент их не было. Части были направлены на Юг в район Демьянца, чтобы очистить там кольцо окружения. Здесь Волхов фронт был очень хрупким. Везде проникали русские группы через слабые немецкие линии. Поэтому было необходимо вместе с артиллеристами предпринять особые меры по обороне. Усиленная вахта и нападающие группы были очень важны, и атака была оговорена. Совместная работа с артиллеристами складывалась просто превосходно.

Многократно на нас нападали русские бомбардировщики. Мы их естественно обстреливали. Вдалеке за русскими линиями после очередного обстрела самолетов мы увидели черное облако дыма. Следовало предполагать, что мы подстрелили самолет.

 

[DDD777]

 

 

Более старый самолет разведки мы подстрелили позже прямо над нашей просекой.

 

[ РИСУНОК ]

Сбитый старый русский биплан (прозванный «пулеметом») в качестве разведывательного самолета

 

Самолеты этого типа вводились в бой особенно ночью. Это были так называемые «пулеметы», которые, как Хорниссе, летали на малой высоте и метали бомбы и ракеты по открытым целям. Самым тяжелым мучением в Волховской области были не вши, которые усложняли нам жизнь у ленинградского фронта, а москиты, которые массово бросались на все живое. Несмотря на москитные сетки, которые мы получили, было практически невозможно защититься от этих надоедливых насекомых. Они пробирались везде через одежду. Так как везде, за исключением немногих сухих дорог и поверхностей, было топко и болотисто, было неудивительно, что было так много москитов и других чудовищ.

 

[ РИСУНОК ]

Танки в болоте, попавшие под бомбы

 

[DDD777]

 

 

На окраине нашей суши бомбардировщики уничтожили эти оба легких танка. Здесь можно увидеть, как выглядел ландшафт вокруг нас.

Мы мало ощущали что в окружении русских. Дальнейшее продвижение, как русских, так и наших войск было невозможно в это время года. Воцарилось затишье. С артиллерией было решено делать пограничные продвижения группами нападения и попробовать побеспокоить партизан в тылу. Мы не могли ничего предпринимать, пока мы не сможем передвигаться по сухой дороге, до момента, пока наши войска прорвут кольцо окружения снаружи. Тогда и от нас последует своевременное нападение.

 

[ РИСУНОК ]

Здесь продвижение вперед на машинах было невозможным

 

Кроме некоторых воздушных атак и обстрела русской артиллерии, днем была только полировка и чистка оружия, готовность к бою со стороны трех пушек днем и ночью. Ночами нас всегда посещали бипланы. Так как ночью было относительно светло, нам удалось подстрелить второй самолет этого типа. Он упал на расстоянии примерно 500 метров. С тех пор

 

[DDD777]

 

ночью в небе стало спокойнее. Только иногда были видны ракеты передовой линии.

 

[ РИСУНОК ]

Празднование дня рождения в бункере артиллерии, на которое я был приглашен (я третий слева)

 

С командиром соседней батареи у меня были особенно хорошие дружеские отношения. Он пригласил меня на празднование дня рождения и предложил при этом научить меня верховой езде.

Чем мы и занялись в следующие дни. Он пустил лошадь бегать на лонже, а я сначала смотрел на лошадь, как обезьяна. После его указаний мне сиделось все лучше. Захватывающе было, когда он отвязал лошадь и дал ей щелчок. Лошадь поскакала в лес по тропе, осень близко от деревьев и кустов и при этом еще в направлении русских. В тот момент я получил ужасный шок и не знал, как вести себя дальше. Но к дальнейшим рассуждениям я совсем не пришел, потому что лошадь вдруг остановилась перед деревянным блиндажом. Это был построенный хлев, где стояли другие лошади батареи. Надо мной подшутили.

 

[DDD777]

 

 

На фронте было очень спокойно, но везде готовились к следующим тяжелым боям. Это было затишье перед бурей.

 

[ РИСУНОК ]

Командный бункер моей батареи возле Волхова

 

Следующие бункеры были построены, чтобы лучше отражать возможные атаки. Поэтому было также решено занять людей.

 

[ РИСУНОК ]

Оборона и нападение у Волхова и Демянска

 

[DDD777]

 

Но скоро все началось. Как я узнал от командира артиллерии, ему были переданы сектора для обстрела и цели его пушек для начальной атаки. И я также получил приказ подготовить батарею к атакующим действиям.

В один из дней в начале сентября 1942 г. артиллерия получила приказ отрыть огонь, в то время как мне был передан приказ от дивизии о новом нападении и месте боя.

Командиры взвода получили от меня приказ к маршу и указания для обороны от возможных атак. Вдали раздавались ужасные взрывы. Как мы узнали, специальное подразделение СС прорвало кольцо обороны русских пневматическими ракетами.

В качестве ответа от русских последовало: если бой будет дальше вестись этими ракетами, ответят газовыми гранатами. Позже мы увидели, что сделали эти ракеты. Вдоль русских позиций, которые мы проезжали, лежали убитые солдаты. Сжатый воздух разорвал им легкие, у них шла кровь из глаз, рта и ушей. Было ужасно видеть такое. Кроме этого мы увидели еще деревянные платформы, на которых транспортировали ракеты и откуда они запускались.

 

[ РИСУНОК ]

2 см пушка на лафете

 

Марш моей батареи следовал к части фронта у Калиткина. Эшелоны ехали отдельно и в любое время были готовы к бою. Только один раз три пушки должны были открыть огонь по ворвавшимся русским. После

 

[DDD777]

того как мы добрались до района ведения боя, подразделение было проинструктировано мной. Позже командиры объявили о готовности открывать огонь. Позиции располагались на небольшом возвышении между пехотой, которая закопалась. В непосредственной близи заняла позицию также тяжелая зенитная артиллерия.

Так как на указанном нам отрезке фронта ожидались тяжелые атаки, то оборону очень сильно укрепили. После того как мы три дня находились в этой позиции, последовала атака русских. Мы должны были ее отразить и позже самим перейти в атаку. Шум танков вдали, за небольшим лесом, нельзя было нe услышать. Вскоре было видно, как около пятнадцати танков с пехотой на них подъехали к нашим линиям. Между и за танками медленно надвигался, крича позже «ура-ура» и потом бежав, целый полк. Также тянулись пулеметы на железных колесах. При взгляде на эту мощь сердце начинало биться быстрее. Между тем уже бросались гранаты, и русские пулеметы стреляли в нас. 8,8 см пушки выбрали свои цели и выстрелили. Прошло несколько минут, и три танка загорелось. В стрельбе по танкам принимала участие также наша артиллерия. Скоро можно было видеть, как горят и другие танки или крутятся на месте. Так как русские были достаточно близко, я дал приказ открывать огонь. Но тем временем и русские открыли огонь по нам. Были первые потери среди пехоты и у нас. Наводчик пулемета, возле которого я стоял, был поражен и упал со своего места. Я тут же занял его место и продолжил стрельбу. При этом я заметил уже позже, что моя рука кровоточила. Я был задет пулей. Через полчаса, которые показались мне вечностью, атака была отражена. По мнению своих людей, мы разгромно выиграли. Моя батарея способствовала тому, чтобы русские не смогли прорваться на этом месте, чтобы окружить отдаленные от нас части. Мне сделали укол от столбняка и сильную повязку, и я сразу же был снова со своей батареей. Особую похвалу я получил от командира нашей зенитной дивизии.

[DDD777]

Кольцо окружения Демянска было очищено, и фронт у Волхова был стабилизирован.

Так как моя моторизованная батарея на лафетах и с небольшими грузами была очень подвижной, мы были отпущены отсюда и направлены на ленинградский фронт в Пушкин.

Кругом говорили, что ожидается новая атака на Ленинград под командование генерала-фельдмаршала фон Маннштейна, чтобы окончательно завоевать город. Поэтому самые тяжелые пушки, которые применялись при обстреле Севастополя, были привезены из Крыма к прилегающему фронту.

Со своей батареей я охотно присоединился к испанской дивизии, чью атаку на Ленинград мы должны были поддерживать.

Мы расположились с нашими пушками вблизи испанских частей, с которыми мы должны были нападать. Рано утром я установил, что на одном прицепе отсутствовали два ходовых колеса. После долгих поисков я обнаружил их в стрелковом окопе испанцев. О факте кражи я сообщил переводчику испанского командира. Тот извинился и наказал воров ударами плетью. Через переводчика я узнал, что хотели построить тяжелую пулеметную установку, а при атаке не хотели нести тяжелые пулеметы.

По непонятным на тот момент для меня причинам через некоторое время эта атака была снова отменена. Мы тогда спрашивали себя, что за детский сад находится в высшем военном руководстве.

 

[ РИСУНОК ]

Участие в бою моих пушек перед Ленинградом возле Пушкина

[DDD777]

 

 

По моему мнению, русские переняли инициативу уже в это время боевых действий. Дальнейшие тяжелые оборонительные бои до конца года, в которых я участвовал со своей батареей то тут, то там, подтвердили это. В-основном, бои проводились на передовой линии перед городами Пушкин и Колпино.

14-го марта 1943 г. я должен был передать командование своей батарее более старшему обер-лейтенанту. Хотя я и очень жалел об этом, но мне было ясно, что мне как молодому лейтенанту еще совсем не полагалось командование батареей, и что предыдущее ее командование мной было большим исключением, потому что бывший командир пал в бою. Другого офицера, который знал 2 см пушку, не было в наличии. Я показал, что был способен руководить батареей. Это, конечно же, могло повлиять на мои дальнейшие повышения.

Командирование в 6-ую зенитную дивизию последовало 15-го марта 1943 г. Командир дивизии был полковник Антон, а в генштабе, капитан Лодз. Я был офицером для поручений при генерале и тем самым был во время его поездок с целью осмотра или во время отдачи приказов при командовании войском его постоянным сопровождающим. Каждое утро я должен был докладывать о положении врага и особых происшествиях. Моим прямым командующим был капитан Лодз. В его кабинете я должен был приводить в соответствие с новейшей обстановкой карты генштаба. Чтобы смочь это сделать, мне необходимо было предварительно связаться с армейским корпусом и батареями нашей дивизии и попросить передать мне данные об изменениях на фронте, потерях и других передвижениях. Вначале было нелегко сделать все до стопроцентного удовлетворения. Полковник и капитан были очень точны в отличие от меня и очень строги. Каждая ошибка каралась выговором. Через короткое время я справился с передвижениями, и у меня больше не было проблем. За мое старание, радость в принятии решений и осмотрительность позже я был часто отмечен. Так как полковник, капитан и я так близко сидели в капитанском бараке, выяснилось, что мы сблизились и вели даже личные беседы. Скоро полковник Антон был повышен до генерала. Капитан Лодз купил генеральские погоны и

 

[DDD777]

 

 

петлицы, которые портной пришил на один из его кителей. Прежде чем полковник узнал, что он стал генералом, об этом знали капитан и я. Тем самым мы могли ранним утром поздравить полковника с повышением до генерала небольшим распитием и передать ему его новую униформу. С этого момента генерал был особенно расположен ко мне.

(Примечание: позже я узнал, что мой отец очень хорошо знал полковника Антона, и мой отец позаботился о том, чтобы он по его пожеланию получил командование фронтом, сначала полком, потом дивизией.)

Капитан генштаба Лодз был сверхточным и работал без устали до поздней ночи. То что он делал, имело руки и ноги, и его приказы должны были выполняться тут же. Я быстро привык к его стилю.

(Примечание: После войны он стал генеральным директором на ВВС в Гамбурге и немного позже главным боссом и генеральным директором на заводах «Фольксваген» в Вольфсбурге.)

Штаб дивизии находился немного западнее, вблизи Красногвардейска. Мы были расположены с примерно 14 офицерами и 30 солдатами различных рангов в бараках. Я делил комнату с лейтенантом, который был ответственен за сообщения новостей высшим штабам и в области дивизии. Особо интересно было, когда речь шла о нашей еде. Обычно ровно в 12 часов в офицерском бараке кушали. Когда входил генерал, мы вставали и садились только после того, как он садился. Он никогда много не ел, но зато пил больше вино, если оно было в наличии. Нашей большой заботой было то, что он очень быстро ел. Когда он прекращал кушать и откладывал в сторону свои столовые приборы, мы тоже должны были прекратить есть. Не ведя долгих бесед, столовая тогда покидалась всеми. Так как повар знал о нашей печали, мы всегда могли забрать у него после еды наши отложенные продукты. Штаб нашей дивизии имел в распоряжении разведывательный ,,Шторьх’’. Генерал летал на нем обычно сам. Как офицер для поручений я должен был сопровождать его в разведывательных полетах к частям. Во время полетов я заметил, что генерал не был хорошим летчиком и вообще,

[DDD777]

 

учился ли он в летном училище, было сомнительно. В любом случае летал он, как новичок. Было понятно, что я каждый раз садился в самолет со смешанными чувствами. Однажды мне показалось, что он выпил слишком много вина. Мы хотели осмотреть одну батарею. Во время полета я точно заметил, что мы приближаемся к русским линиям. Движением рук и криками я обратил на это внимание. Ничего не помогало. Мы были обстреляны удивленными русскими солдатами из автоматов. В последнюю минуту, после того как он тоже это заметил, генерал повернул. Вернувшись в свою дивизию, мы установили, что наш ,, Шторьх’’ многократно подстрелен, а мы, к счастью, нет! С того момента я всегда сажусь в самолеты со смешанным чувством. Этим вечером я должен был выпить вместе с генералом стакан вина. При этой возможности мы первый раз пообщались и о личном.

За это время я здесь хорошо прижился. После тяжелого времени на фронте время здесь было настоящим отпуском. Однажды нас посетил даже фронтовой театр с симпатичными девушками. Было действительно приятно наблюдать за этой группой во время их игры и танцев. За исключением посещений фронта, которые я совершал с генералом, я себя здесь чувствовал как «герой тыла». Мне не хватало «руководить» и «командовать» частью и товарищества.

Чего я не знал, так это постоянное наблюдение, которое велось за мной, которое сыграло решающую роль для моего продвижения по военной службе. Были написаны характеристики, и генерал Антон даже написал моему отцу и сообщил обо мне (смотрите письмо в приложении).

10-го мая 1943 г. для прохождения обучения армейских офицеров я был отправлен в 6-ую школу зенитной артиллерии в Берлин Бернау. Во время обучения особая роль уделялась ведению групп. 19-го июня 1943 г. после окончания учебы я стоял в особом распоряжении дивизии. В особенности я должен был заниматься в это время планированием ввода в бой батарей. Это было для меня интересно, потому что у меня был повод поискать батареи, обсудить возможности ввода в бой и сообщить об этом генералу и позже 1а. Генерал

[DDD777]

Поздравительное письмо о повышении.

[DDD777]

Письмо Генерала Вернера Антона, старшему Краузе.

[DDD777]

наградил меня еще перед заявленным переводом медалью ,,3а зимнюю кампанию на Востоке 1941/1942,,.

 

[ РИСУНОК ]

Во время посещения Берлина

 

Скоро после этого произошла моя отправка в Луфтгау 11 в Гамбург. В Гамбурге я был назначен командиром батареи 1-ой батареи зенитной части. Командир полка полковник

 

[ РИСУНОК ]

Воскресный отпуск из военной школы 6 Берлин Бернау

 

[DDD777]

,,Мороженное мясо''.

 

Документ подписал Generalmajor Werner Anton.

[DDD777]

Generalleutnant Werner Rudolph Anton

 

DK - 29.04.1943

RK - 09.06.1944

 

 

http://www.ritterkreuztraeger-1939-45.de/L...ner-Rudolph.htm