"Генера л-от-инфантерии Николай Николаевич Мартос был, как
говорится, «человек не пролей капельки». Ему невыносимо было
российское растяпство, «обождём», «утро вечера мудреней»,
переспим, а там что Бог даст. Всякий знак тревоги, всякое невыяс-
ненное пятнышко тут же позывали его к живому исследованию,
решению, ответу. У него был истинный дар полководца: быстро,
точно и трезво разобраться в любой обстановке и среди самых раз-
норечивых данных, и чем хуже бывало положение — тем острей
его проницание и тем бурней энергия. Ни с чем невыясненным
мельчайшим он заснуть не мог, его жгло, оттого и спать ему мало
доставалось, а больше он курил и курил. Ему доставалось мало
спать — но и штабу корпуса тоже, ибо этой самой пролитой
капельки он никому не прощал, он не понимал, как можно её про-
лить, он требовал её всю тут же с земли соскрести назад. Он забо-
левал от каждого невыполненного приказания, от каждого недо-
яснённого, неотвеченного вопроса. Он не уставал добиваться от
каждого подчинённого каждой мелочи, чтоб она была ему выло-
жена как начищенная серебряная монетка, — но к такому режиму
были непривычны русские офицеры и кляли Мартоса, и это же
показалось невыносимо Крымову, отчего и бранил он Мартоса,
что тот «задёргал штаб». По развалке Крымова не могло быть до-
саднее генерала, чем Мартос.
Хотя и всю жизнь в армии (с девятнадцати лет — на турецкой
войне), Мартос так не походил на русских представительных, мед-
лительных генералов, что казался ловко переодетым шпаком —
худой, подвижный, как будто не было ему сейчас 56 лет, острый, да
ещё хаживая с тросточкой-указкой и в распахнутой шинели под
эполетами.
Своим 15-м корпусом он командовал уже четвёртый год кряду,
всех знал, а корпус гордился своим командиром, и на многих зим-
них и летних учениях, манёврах, полигонах успел понять своё пре-
восходство над другими корпусами. Воспитанный Мартосом кор-
пус стал достоин своего командира. И был корпус — здешний, Вар-
шавского округа, именно к этому театру действий Мартос его
и готовил, и справедливо, что именно его корпус попал в Пруссии
на самое горячее направление, вёл бои с 10 августа, когда другие
корпуса всё только шли в пустоту, и что именно его корпусу доста-
лось разведать своими боками, а Мартосу — разгадать обстановку,
которую ещё не понимали на всех верхах, разгадать — и избрать
правильное направление удара.
Несправедливо другое: что в первый день мобилизации от
Мартоса отобрали и 6-ю и 15-ю кавалерийские дивизии, где Мар-
тос знал каждого эскадронного, и даже не оставили просимого
Глухов ского драгунского полка, а навяз а ли не боев ой Оренбург-
ский казачий полк, всего лишь с опытом полицейской службы
в Варшаве, а полевой и не знал, и нести уклонялся. Единственный
в самсоновской армии корпус был готов ко всей тяжести армей-
ского сражения ..."
http://solzhenitsyn....zel1_kniga1.pdfhttp://ru.wikipedia....
Прикрепленные изображения
